Прочитайте текст. Озаглавьте текст.
Весь мир охвачен селфи, как пандемией. Что это: мимолетное увлечение или нечто большее, возможно, опасное?
Первой в истории фотографией человека стало селфи, снятое американским изобретателем Робертом Корнелиусом еще в 1839 году. С тех пор фотографированием себя с помощью зеркала увлекались и Лев Толстой, и дочери императора Николая II, и Черчилль. Однако настоящую популярность селфи получило только в начале XXI столетия, с массовым распространением цифровых камер и социальных сетей. Съемка с близкого расстояния — непростая задача для оптики, но теперь стало возможным делать сколько угодно кадров, отбирая из них один удачный, а потом еще и с увлечением редактировать его, создавая портрет «идеального себя».
Первыми это заметили подростки нулевых, проводившие время на сайте самой популярной тогда социальной сети MySpace . В 2002 году на австралийских форумах впервые прозвучало слово «селфи», хотя более взрослые пользователи еще долго подшучивали над странным увлечением. Вплоть до 2009 года бытовало выражение «картинка с MySpace » (MySpace Pic) , как иронично называли любительские, неловкие снимки себя, испорченные бликующей в зеркале вспышкой. Однако уже наступала эпоха Instagram , а с ней — настоящая селфи-пандемия.
Через 11 лет после появления «селфи» редакция «Оксфордского словаря» назвала его словом года. Селфи оказалось чем-то большим, нежели просто автопортрет для друзей.
Вопросами, связанными с феноменом селфи, задался британский журналист и писатель Уилл Сторр. Проводя расследование для собственной книги, он общался с людьми, тратящими на съемки непропорционально много времени. Такие любители могут часами доводить до блеска свои снимки, выкладывают их непрерывным потоком и получают заряд энергии, считая «лайки».
Обычно специалисты объясняют такое навязчивое поведение неуверенностью в себе и болезненной чувствительностью к оценкам посторонних людей. Одобрение и внимание окружающих способствует выбросу окситоцина и возникновению положительных переживаний от «правильной» социальной адаптации в своей группе. Однако традиционные способы этой адаптации связаны с поддержанием сложных, часто затратных и разочаровывающих отношений с другими людьми. Проще выложить в Сеть эффектный снимок — и тут же сорвать нужную дозу гормона.
Тяга к окситоцину глубоко «зашита» в наш мозг. Этот гормон укрепляет социальные связи и с близкими, и в больших коллективах, вызывая прилив позитивных эмоций. Окситоцин смягчает многие эффекты стрессов и в наше беспокойное время становится особенно притягателен. Благодаря ему возникает и непреодолимое желание общаться в социальных сетях, обмениваться фотографиями, получать новые и новые «лайки». Не имея достаточно свободного времени и сил для того, чтобы получать гормон от реального взаимодействия с окружающими, люди устремляются за более простыми, быстрыми источниками гормона. И вот уже в Instagram собрано почти 400 млн снимков, отмеченных как селфи.
Именно такие процессы, считает Сторр, и стоят за быстрым превращением селфи из любительских подростковых автопортретов в глобальный социокультурный феномен и даже в индустрию, которая питает массу новых товаров и услуг — от селфи-палок до профессиональной фоторетуши и рекламы. Но распространение нового увлечения сыграло с его поклонниками злую шутку. Сегодня, для того чтобы выделиться из потока, требуется демонстрировать нечто небывалое, делать то, чего не делал прежде никто из миллионов.